Информация о РАПН
История РАПН
Обновления библиотеки РАПН
 под науч. ред. О.С. Пустошинской, Сквозь национальные границы: актуальный взгляд на дипломатию негосударственных акторов: монография / 18.02.22 | | Зазнаев О.И. , Фарукшин М.Х., Этнические аспекты политических институтов и процессов / 12.01.22 | | Ильичева Л. Е., Лапин А. В., Стратегии социально-экономического развития регионов в ракурсе национальных целей и приоритетов: Политический анализ / 23.12.21 | | Санников С.В., Структурируя квинотавра: тератократия, дискурс господства и семиозис власти в раннем Средневековье / 26.04.21 | | У истоков и в авангарде белорусской политологии / 14.01.21 | | Политика развития в условиях цифровизации общества: материалы Всероссийской научной конференции с международным участием / 14.01.21 | | В.В. ЖЕЛТОВ, М.В. ЖЕЛТОВ, Авторитет: понятие, роль в политике и власти: монография / 25.09.20 | | Желтов В. В., Желтов М.В., Движение Желтых жилетов во Франции и социальный конфликт в рыночном обществе / 16.04.20 | | отв. ред. С.В. Патрушев, Л.Е. Филиппова, Господство против политики: российский случай. Эффективность институциональной структуры и потенциал стратегий политических изменений / 26.02.20 | | отв. ред. О.В.Гаман-Голутвина, А.И.Никитин, Современная политическая наука. Методология / 09.02.20 | | Фишман, Л. Г., Мартьянов, В. С., Давыдов, Д. А., Рентное общество: в тени труда, капитала и демократии / 11.11.19 | | под ред. Ю.Г. Чернышова, Дневник Алтайской школы политических исследований № 35. Современная Россия и мир: альтернативы развития (Политика памяти и формирование международного имиджа страны) / 11.11.19 | | В.В. ЖЕЛТОВ, М.В. ЖЕЛТОВ, Движение Желтых жилетов во Франции: политический контекст, социальные силы, мотивация / 21.08.19 | | Е.Б. Шестопал, Власть и лидеры в восприятии российских граждан. Четверть века наблюдений (1993-2018) / 14.06.19 | | М. В. Гаврилова, Политическая коммуникация, современное государство и мировой порядок / 08.05.19 |
|
|
|
|
 | Межрегиональный семинар «Политические идеи и идеологии в публичной сфере»
Отчет о заседании семинара «Политические идеи и идеологии в публичной сфере», СПб., 13 апреля 2010 г. Доклад С.В.Акопова 13 апреля 2011 г. на кафедре прикладной политологии СПб. филиала НИУ-ВШЭ состоялось очередное заседание межрегионального семинара «Политические идеи и идеологии в публичной сфере», организованное Исследовательским комитетом РАПН по изучению идей и идеологий в публичной сфере и кафедрой прикладной политологии СПб. филиала НИУ-ВШЭ. В семинаре приняли участие С.В.Акопов (СЗАГС), Т.В.Виноградова (НИУ-ВШЭ СПб.), Т.П.Вязовик (СПбГУТД), М.В.Гаврилова (НИЯК), А.В.Дука (СИ РАН), А.О.Зиновьев (СПбГУСЭ), И.Э.Клюканов (Восточно-Вашингтонский ун-т, США), О.Ю.Малинова (ИНИОН РАН), Е.О.Негров (СПбГУ), М.С.Розанова, Г.В.Синекопова(Восточно-Вашингтонский ун-т, США), А.Ю.Сунгуров (НИУ-ВШЭ СПб.), студенты кафедры прикладной политологии НИУ-ВШЭ, СПб.
С докладом «Роль петербургских политологических эпистемологических сообществ в эпоху кризиса мультикультурализма в Европе» выступил к.п.н., доцент кафедры политологии Северо-Западной Академии государственной службы Сергей Владимирович Акопов. По мнению докладчика, в контексте современной критики мультикультурализма со стороны ведущих политиков Франции, Германии и Великобритании имеет смысл вернуться к переоценке этой концепции, в том числе – и в свете особого культурного опыта Санкт-Петербурга. Фактически в современных обществах, включая и Россию, вопрос состоит не в том, поощрять культурное многообразие или нет, а как это делать. По мысли докладчика, Санкт-Петербург отличается особым отношением к европейской культуре и европейским ценностям. И именно поэтому у петербургского эпистемологического сообщества политологов должно быть свое лицо в понимании мультикультурализма. В частности, высказанную В.А.Ачкасовым идею бикультурной идентификации можно было бы использовать не только применительно к культурным различиям внутри России, но и для поддержания «островков» французской, немецкой, английской, скандинавской, итальянской, голландской и других культур в Петербурге. По мысли автора доклада, петербургское политологическое сообщество, в состав которого входят разнообразные школы и течения, в числе которых – факультет политологии СПбГУ, Европейский Университет в Петербурге, Санкт-Петербургский филиал ВШЭ, Смольный Колледж, факультеты политологии Военмеха и Герценовского института и др., – призвано готовить транскультурных интеллектуалов, которые могли бы способствовать дальнейшему сближению России и стран ЕС. В свете этой миссии С.В.Акопов предложил обсудить сформулированные им шесть принципов построения транснационального общества: (1) принцип диалектического понимания глобализации, (2) принцип мультикультурной компетентности, (3) принцип культурного многообразия, гармонично сочетаемого с политическим единством, (4) принцип живого знания, синтезированного в кросскультурные нарративы, (5) принцип космополитического патриотизма и образования, (6) принцип «политической дружбы».
После завершения основного выступления автор доклада ответил на уточняющие вопросы. В частности, отвечая на вопрос А.В.Дуки, он пояснил, что интерпретирует роль сообществ в нормативном модусе, рассуждая, каким мог бы быть вклад петербуржцев в конструирование национальной идентичности. В ответ на вопрос О.Ю.Малиновой Акопов уточнил, что главным предметом своего анализа видит конструирование не региональной (петербуржской), а национальной, точнее – постнациональной идентичности и рассуждает в логике того, что Л.Морено называет космополитическим локализмом. Он также согласился с М.В.Гавриловой относительно необходимости различать диалог культур, межкультурную коммуникацию и мультикультурализм.
Обсуждение доклада было начато выступлением дискутанта – д.п.н. А.Ю.Сунгурова, который отметил, что в докладе подняты две большие и важные темы, требующие отдельного внимания – тема мультикультурализма и тема петербургского профессионального сообщества политологов. Однако докладчику удалось доказать, что соединение этих тем не случайно. Эпистемологические сообщества играют важную роль в конструировании идентичностей. Петербург, будучи столицей империи, действительно является городом с глубокими мультикультурными традициями. Но в то же время возникает вопрос, в какой мере современная западная концепция мультикультурализма применима для России? По мнению Сунгурова, мультикультурализм как концепция действий доказал свою эффективность для государств мигрантов – в том числе и для становления их как наций. В европейских странах в условиях миграции практика мультикультурализма порождает сложные проблемы. В случае же Санкт-Петербурга ряд конструктивных принципов мультикультурализма во многом воспроизводит некоторые, опять-таки, конструктивные традиции имперской столицы – например, толерантное отношение к громадной мечети в самом историческом центре города. В заключение выступавший призвал более реалистично оценивать «европейскую ориентацию» петербуржцев: она характерна для определенной их части, в т.ч. – для части интеллигенции. Но есть и те, кто придерживается иных взглядов.
Открывая общую дискуссию, ведущая О.Ю.Малинова обратила внимание на то, что в докладе представлены три разных измерения проблемы мультикультурализма и эпистемологических сообществ: с одной стороны, нормативное (какие подходы к наличному культурному многообразию предпочтительны и желательны), с другой – социологическое (какие группы в нашем обществе являются носителями соответствующих представлений и интересов и могут рассматриваться как агенты конструирования желаемой идентичности), и с третьей – конструктивно-прагматическое (что именно должны делать предполагаемые агенты и как их к этому побудить), – и пригласила участников семинара учитывать многомерность предложенного в докладе подхода в ходе обсуждения.
А.В.Дука обратил внимание на необходимость определиться с вопросом о природе и возможностях эпистемологических сообществ. По сути, это группы профессионалов, которые коммуницируют между собой, со студентами, редко – с начальством. Основная их деятельность связана с исследованием, т.е. по возможности объективным описанием реальности (хотя не без тенденциозности, которая проявляется, например, при постановке вопроса). Должны ли сообщества профессионалов брать на себя задачу пропаганды определенной тенденции мысли? Безусловно, нет, если понимать это буквально. Однако мы знаем примеры, когда повестка исследовательского сообщества влияла на общественную повестку. Концепция мультикультурализма служит тому хорошим примером. Дука обратил внимание на существенные различия внутри эпистемологического сообщества Спб. политологов: разные идейные посылки. Наконец, он отметил, что есть базовые социальные структуры, которые влияют на нашу рефлексию. И это имеет самое прямое отношение к проблеме мультикультурализма: в условиях современной миграции мы просто оказываемся в ситуации сосуществования разных социальных миров. Это не другая культура, а другая социальная ткань. Кризис мультикультурализма обусловлен непониманием существа этой проблемы. Культуры равны в определенной системе координат. Но есть различия базовых социальных отношений, типов социального капитала, идентификации. И они весьма фундаментальны.
Тему сложности адаптации носителей иных культур продолжила М.С.Розанова, которая рассказала об опыте одного из петербургских вузов, где пришлось заняться разработкой специальной программы адаптации студентов, принимаемых по спецнабору из одной из республик Северного Кавказа. По мнению выступавшей, проблема заключается в том, что с распадом СССР оказалась разрушенной надэтническая идеологическая идентичность, а новой не возникло. Она также обратила внимание на то, что мы имеем дело не только с этнокультурными разрывами, но и с социальными (отсутствие городской культуры) и экономическими. Вопрос – как все это совмещать в Петербурге с его уникальной культурой.
А.Ю.Сунгуров также отметил, что навязываемая политкорректность превращается в проблему культурного империализма. И это вызывает отторжение. Но важно не вылить с водой ребенка. Он сослался на опыт разработки петербургской программы по развитию толерантности, которая писалась интеллектуалами, потом круг экспертов проредили и влияние его сократилось, а текст программы существенно изменился. Получается, что оставшиеся эксперты легитимируют, но не влияют. Отсюда встает вопрос о профессиональной этике.
А.О.Зиновьев предложил уточнить, в чем заключается кризис мультикультурализма? Он обратил внимание на то, что решение о запрете ношения паранджи и никаба во Франции принято правыми политиками, которые никогда не были сторонниками мультикультурализма. Однако их реакция не является альтернативной программой – это просто реакция. Сейчас правые политики в Европе просто не хотят заниматься поиском альтернативных решений проблемы. Вопрос – в том, что делать в России. По мнению Зиновьева, Петербург уже внес свой посильный вклад в формирование российской политики, выдвинув нынешний «тандем». Вряд ли стоит слишком рьяно вставать на защиту мультикультурализма и европейских ценностей: иначе высказывания петербуржцев в России не поймут.
Г.В.Синекопова задала вопрос о различиях профессиональных сообществ политологов в Москве и Санкт-Петербурге. Отвечая ей, А.Ю.Сунгуров и О.Ю.Малинова выразили мнение, что и в Москве, и в Петербурге профессиональные сообщества слишком разнородны, чтобы рассматриваться как воплощение конкретных тенденций. Скорее различия прослеживаются между некоторыми институтами и связаны с особенностями исследовательской проблематики, а также методов и подходов.
О.Ю.Малинова, во-первых, предложила разводить мультикультурализм как политику признания различий и политику, направленную на конструирование макрополитической идентичности сообщества, стоящего за государством (которое в логике доминирующей в современном мире политической картины мира должно быть соотнесено с идеей нации). Одно не заменяет и не отменяет другого, но векторы нациестроительства и политики признания различий могут пересекаться, создавая коллизии и препятствуя формированию четкого политического курса как в первом, так и во втором направлении. Ситуация с конструированием макрополитической идентичности России, воплощенная в амбивалентной конституционной формуле «многонациональный народ РФ» – яркий тому пример. Следовало бы не смешивать дискурсы о национальной идентичности и признании различий, а напротив четко разводить их. Во-вторых, Малинова отметила потребность в подкреплении базовых тезисов доклада ссылками на эмпирическое положение дел. Отнюдь не всегда желаемое или эмпирически предполагаемое является действительным. Например, интуитивно кажется, что более образованные люди скорее окажутся сторонниками европейской ориентации для российской идентичности. Однако исследования ФОМ, например, показывают, что люди с высшим образованием оценивают степень различий между Россией и Европой как более существенную, нежели их менее образованные соотечественники. И это объяснимо: тема различий пропитывает русскую культурную традицию, поэтому чем больше человек ее знает и разделяет – тем более существенными ему кажутся различия. Равно нуждается в эмпирическом подкреплении предположение об особенностях моделей национально-культурной самоидентификации петербуржцев (или вообще жителей крупных городов?).
М.В.Гаврилова обратила внимание на то, что основные направления мультикультурализма не связаны с национальной идентичностью – они проблематизируют статус расовых, классовых, гендерных, религиозных и проч. различий. По ее мнению, характерный для мультикультурализма отказ от иерархии ценностей, от европоцентричности идет вразрез с традиционными европейскими ценностями, с которыми связана европейская идентичность Петербурга. Гаврилова также отметила проблемы национальной и культурной идентичности жителей городов в условиях миграции, равно как и межпоколенческие культурные различия. Она подчеркнула важность связи поколений на уровне текстов.
Т.П.Вязовик высказала мнение, что объединение большого профессионального сообщества во имя одной идеи не очень продуктивно. Скорее такое объединение возможно на виртуальном уровне, в качестве сообщества единомышленников. Она также выразила сомнения в том, что в условиях слабости русской идентичности возможно эффективное развитие идентичности бикультурной.
И.Э.Клюканов высказал предположение о возможности виртуального членства в петербургском сообществе, не будучи связанным с Петербургом территориально.
Завершая семинар, С.В.Акопов поблагодарил участников за высказанные идеи. Он подверг сомнению попытку О.Ю.Малиновой оспорить уникальность петербуржского регионального сообщества в качестве агента транснациональной идентичности. По его словам, окно в Европу есть не везде, где есть Windows (это был ответ на реплику О.Ю.Малиновой, что в современном мире Интернет дает возможность практически каждому почувствовать себя европейцем). Акопов высказал предположение, что не стоит бояться попыток объединения профессионального сообщества вокруг одной идеи, так как подобные сообщества чаще всего и образуются по идейному признаку. Акопов также предложил рассматривать свое выступление как соблазнение идеями в смысле soft-power, или как коммуникативное действие, потенциально способное изменить существующее сообщество.
Руководитель семинара "Политические идеи и идеологии в публичной сфере"
О.Ю.Малинова
|
| |
| Поиск по документам | Поиск по дате | |
|
|
|
| |
Обратная связь
Наша гостевая книга
Наш e-mail: rapn@rapn.ru
|
| |
Материалы сайта старой редакции >>
|
|
Последние новости
|
