Современная Российская Федерация изобилует различного рода политическими столкновениями и противоборствами. Особое место среди них занимают региональные политические конфликты .
Существующее многообразие региональных политических кон-фликтов современной России можно типологизировать по критерию доступа к ресурсам власти субъектов регионального политического процесса. В этой связи целесообразно выделять четыре типа полити-ческих конфликтов.
Первый тип - это конфликты между региональной властью и ре-гиональной оппозицией, которая представлена или не представлена в законодательном собрании региона и в органах исполнительной вла-сти. Очень часто эти конфликты носят наиболее интенсивный харак-тер в период избирательных кампаний, могут проявляться в форме различных противоборств между партиями или политическими лиде-рами.
Второй тип - это конфликты между ветвями региональной вла-сти. Чаще всего они возникают между законодателями и исполни-тельной властью, но возможно участие в них судебной власти и про-куратуры.
Третий тип – это конфликты между региональной политической и экономической элитами, которые проявляются в большинстве слу-чаев как противоборство между органами государственной власти и регионообразующими предприятиями, холдингами, акционерными обществами (многие из подобных столкновений носят ярко выражен-ный персонифицированный характер).
Четвертый тип - это конфликты между органами государственной власти и управления региона и местным самоуправлением. Как правило, этот тип конфликтов на практике сводится к противостоянию губернатора (президента) и мэра областного (краевого, республиканского) центра региона.
Данная типология, безусловно, носит идеальный характер. В ре-альной политической практике регионов конфликты различных типов пересекаются, полностью отсутствуют, проявляются в латентной форме и т.п.
Институциональные условия возникновения и протекания поли-тических конфликтов, их управляемость зависят обычно от многих факторов: политических традиций, менталитета населения, типа поли-тического режима. Плюралистические режимы предполагают, как правило, наличие процедур и специалистов по управлению политиче-скими конфликтами, готовность к компромиссу большинства соци-альных групп и слоев общества. В частности, свою эффективность в управлении конфликтами демонстрирует политика взаимных уступок и договоренностей между правящими и оппозиционными элитами, механизмы социального партнерства, судебные и досудебные проце-дуры урегулирования споров и т.п. Для переходных режимов харак-терно наличие некоторых из демократических институтов и процедур, иначе просто невозможна их эволюция в сторону плюрализма.
Авторитарные режимы чрезвычайно многообразны. Но кон-фликты в политической сфере в них, как правило, подавляются, «от-меняются» или протекают в латентных формах. В таких режимах так-же наличествуют институты, процедуры и механизмы для канализа-ции конфликтов, но они носят формальный и декларативный харак-тер.
Таким образом, ненасильственное управление политическими конфликтами возможно лишь в плюралистических режимах, при ав-торитаризме они также управляемы, но за счет прямого или скрытого насилия со стороны действующей власти, которая делает данный про-цесс исключительно манипулятивным, а иногда скрывает различные политические противоборства от широких масс населения. Классиче-ским механизмом управления конфликтами при авторитаризме явля-ется «поиск врага» за пределами сферы влияния режима. Конфликты возможны в других регионах, странах, между данным режимом и дру-гими субъектами политического процесса. Тем самым формируется политическое единение масс в борьбе с настоящими и мнимыми вра-гами.
Тип политического режима в современной России принято называть смешанным или гибридным, его региональные составляющие полярно различаются между собой. Для части субъектов федерации характерны достаточно жесткие авторитарные режимы. К этой когорте может быть отнесена и Республика Татарстан, где правящий клан президента М. Шаймиева сформировал систему личной власти одного человека, основанную на отсутствии институционализированной оппозиции, подконтрольном парламенте, полностью зависимых средствах массовой информации, постоянных фальсификациях на выборах. Социальной основой институционального дизайна регионального режима Республики Татарстан являются маргинальные слои (выходцы из села), которые обеспечивают поддержку последовательной этнократической политике в интересах правящего клана.
Политика «укрепления вертикали власти», проводимая феде-ральными властями в 2000-2004 гг. очень часто оценивается сообще-ством политологов негативно2. Однако данная политика имеет и пози-тивные результаты. Она в частности позволила относительно демо-кратизировать различные аспекты политической жизни Республики Татарстан. Именно в последние годы в регионе стали исполнять свои конституционные полномочия суды и прокуратура, появилась воз-можность формировать местный бюджет и парламент на основе об-щероссийских законов, в ходе выборов стали использоваться различ-ные избирательные технологии, а не только тотальный администра-тивный ресурс правящей элиты и т.п. Однако всего этого оказалось недостаточно для ломки существующего регионального политическо-го режима. Поэтому политический процесс в республике не претерпел существенных подвижек, а конфликты носят специфический характер противоборств в рамках авторитарного институционального дизайна.
Из четырех типов региональных политических конфликтов в Республике Татарстан проявляются (иногда в специфической форме) лишь конфликты между властью и оппозицией и между различными ветвями власти. При этом их наличие старательно дезавуируется элек-тронными и печатными средствами массовой информации республи-ки.
Отсутствие институционализированной оппозиции в Республике Татарстан приводит к достаточно специфическим формам противостояния власти. Так, в республике действует коалиция политических сил под названием «Круглый стол», которая включила в свой состав представителей националистов, коммунистов, демократов. Данная коалиция пыталась предпринимать совместные действия по оказанию давления на власть (политические голодовки, совместные пикеты с требованиями честных выборов, гласного рассмотрения бюджета и т.п.). Однако подобный уникальный союз подвергся очень жесткому прессингу со стороны властей: участников «Круглого стола» преследовали в уголовном порядке, не давали возможности появления в электронных средствах массовой информации, подкупали и т.д. В результате на сегодня о данной организации можно говорить лишь номинально. Разобщенность республиканской оппозиции видна в рамках избирательной кампании по выборам депутатов Государственного совета Республики Татарстан. В результате реальная оппозиция действующей власти (представленной местным отделением «Единой России») на выборах сократилась до двух политических организации – это КП РФ и Российская партия жизни (РПЖ).
Жесткая оппозиционность местного отделения РПЖ властям республики объясняется феноменом Р. Алтынбаева. Данный политик явился возмутителем спокойствия в 1998 году, когда стал основной фигурой «парламентского переворота» в Республике Татарстан и пуб-лично претендовал на пост председателя местного парламента. Пер-воначально поведение Р. Алтынбаева и поддерживающих его депута-тов могло быть воспринято как фронда власти М. Шаймиева, однако, постепенно бывший глава администрации Набережных Челнов стано-вится оппозиционным политиком, который постоянно проживает в Москве. В 2001 году по договоренности с федеральными властями элита республики делает Р. Алтынбаева представителем Татарстана в Совете Федерации, но президентские амбиции последнего заставляют его в 2003 году начать свою политическую PR-кампанию в регионе. Это вызывает недовольство правящего клана и Р. Алтынбаева отстра-няют от занимаемой должности, после чего им делается заявление об участии в выборах Президента Республики Татарстан в 2006 году.
Конфликт между законодательной и исполнительной ветвями власти в Республике Татарстан невозможен из-за их жесткого доми-нирования власти исполнительной, прежде всего, президентской. До марта 2004 года в республике действует Государственный совет, по-ловину состава которого представляют главы администраций, кото-рые назначаются и снимаются с должности исключительно Президен-том Республики Татарстан. Эти же люди должны контролировать ис-полнительную власть. С 2004 года «карманный парламент» будет представлен уже не главами администрации - это противоречит феде-ральному законодательству и потому невозможно, а директорским корпусом и отставными чиновниками исполнительной власти.
Достаточно интенсивно проявил себя в 2001-2003 гг. конфликт между законодательной властью Республики Татарстан, с одной стороны, и судебной властью и прокуратурой, с другой стороны. Связано это с процессом приведения местного законодательства в соответствие с федеральными нормативными актами. Прокуратура и суды стали неукоснительно соблюдать букву федеральных законов, а местные законодатели были вынуждены удовлетворять практически все протесты прокуратуры и решения судов. В результате на сегодняшний момент большинство местных законов и подзаконных актов не противоречат федеральному законодательству, значительно изменена Конституция Республики Татарстан. Некоторые противоречия в правовой сфере, безусловно, остались, но и они видимо будут устранены со временем. Депутаты Государственного совета Республики Татарстан сопротивлялись нажиму судов и прокуратуры достаточно хаотично, в основном с помощью словесной риторики.
Конфликт между органами государственной власти и управле-ния и местным самоуправлением в Республике Татарстан не призна-ется на официальном уровне. Более того, местное самоуправление в регионе реально не существует в городской местности. Например, ад-министрация Казани до сих пор является органом местной государст-венной власти и управления, а не местного самоуправления. Это не мешает нынешнему градоначальнику К. Исхакову и подчиненным ему чиновникам конфликтовать с республиканской бюрократией, лобби-руя свои интересы непосредственно через Москву или местного пре-зидента М. Шаймиева. Однако подвижки в местном законодательстве уже произошли и в 2004-2005 гг. система местного самоуправления должна стать в республике идентичной общероссийской. Следова-тельно, главы администрации (в том числе и Казани) станут относи-тельно самостоятельными по отношению к президенту Татарстана. Учитывая политические амбиции К. Исхакова можно предположить, что данный конфликт станет более открытым и интенсивным.
Конфликт между политической и экономической элитой в ре-гионе отсутствует, ввиду того, что крупного, среднего и очень часто малого бизнеса, не встроенного в государственно-клановые структу-ры, в Республике Татарстан просто не существует. Политическая власть контролирует практически все промышленные и финансовые структуры на территории республики. Экспансия общероссийских финансово-экономических и промышленных структур достаточно за-труднена в Татарстане, хотя и увеличилась за последние годы (напри-мер, на рынке сотовой связи).
Современное развитие политического процесса в России ставит под сомнение переход России к правилам игры плюралистического режима. Авторитарная составляющая, ранее доминирующая на уровне отдельных регионов становится превалирующей и на федеральном уровне. Поэтому демократическая практика институционализации политических конфликтов и ненасильственного эффективного управления ими в ближайшее время, скорее всего, будет подменяться привычными авторитарными методами подавления, фальсификации, использования административного ресурса, манипулирования политическим поведением масс.