10 декабря 2004 г. в Москве, в ИНИОН РАН состоялась научно-практическая конференция "Университетская политология России в национальном и университетском контекстах", организованная Российской ассоциацией политической науки.

Конференция открылась пленарным заседанием на тему «Болонский процесс: вызовы времени и возможности российских вузов»(ведущий – Ю.С.Пивоваров) . (В преддверии конференции на сайте РАПН были размещены информационные материалы о Болонском процессе http://www.rapn.ru/?grup=143&doc=347, http://www.rapn.ru/?grup=143&doc=356)

Марина Ларионова(ГУ-ВШЭ) посвятила свое выступление проблеме формирования общеевропейского пространства высшего образования и возникающим в этой связи задачам российских университетов. Взвешивая преимущества интеграции и риски отказа от нее, выступавшая высказалась в пользу включения российских вузов в Болонский процесс.

Владимир Миронов (МГУ) был значительно более критичен в отношении Болонского процесса. Он отметил, что критические голоса раздаются и во многих европейских странах, были даже выступления студентов по этому поводу. Он напомнил о достоинствах российской национальной системы образования в высшей школе. В частности, о давних традициях связи науки и образования в российских университетах. В МГУ, например, студенты со второго курса уже активно включаются в научную работу. Кроме того, у нас (например, в МГУ) уже существует своя система обучения по программе бакалавр – магистр. Зачем нам новая система, в которой обучение по магистерской программе будет платным? Докладчик также указал на сложности при начислении кредитов, предусмотренные новой системой. Как можно уравнивать, например, кредиты, полученные за обучение в «сильных» и престижных вузах и кредиты, полученные студентом в «слабых» провинциальных вузах. А таковых у нас большинство. Докладчик напомнил, что в советское время в России было 700 вузов, сейчас же их 3,5 тысячи.
По мнению В.Миронова, при обсуждении принципов Болонского процесса надо добиваться включения в него принципов нашей системы образования.

Посол Европейской Комиссии в России Марк Франк остановился в своем выступлении на трех проблемах: на отношениях России и ЕС в целом, на роли сотрудничества в области науки и образования в этих отношениях и на роли Болонского процесса в этой специфической области сотрудничества.
Докладчик опроверг мнение, что отношения России и ЕС находятся в кризисе. Напротив, они становятся все более развитыми и интенсивными, а переговоры - все более предметными и конкретными. На первом плане находится экономическое сотрудничество, но оно стимулирует также политическое и культурное сотрудничество и сотрудничество в сфере образования. Сотрудничество ЕС и России имеет общую цель, которую признают обе стороны – добиться построения более эффективной и конкурентной экономики. На это же направлен и Болонский процесс. Идеи этого процесса выдвинуты не структурами ЕС, не Европейской комиссией, а рождены общественной средой европейского образовательного сообщества и вызваны необходимостью гармонизации сферы образования в Европе. Естественно, что все положения Болонского процесса можно обсуждать, критиковать, высказывать свои предложения. Естественно, также, что многие считают, что их системы образования лучше.
Главное в Болонском процессе, по мнению докладчика, в том, что он концентрирует внимание на студенте, на интересах учащихся. Во-первых, он предоставляет студентам больше возможностей в образовании, расширяет их мобильность и способствует проявлению их способностей. Во-вторых, дает возможность совмещать университетское и внеуниверситетское образование, а также возможность менять выбранную линию (и структуру) образования. В настоящее время в Болонский процесс включилось уже более 40 стран. К тому же развитие сети сотрудничества в образовании будет способствовать формированию унифицированного рынка труда в Европе. В этом плане европейцы, по мнению докладчика, также рассчитывают на сотрудничество с Россией.

Марина Лебедева (Научно-методологический совет по политологии министерства образования и науки РФ) в своем выступлении подчеркнула, что образование в современном мире является «политикообразующим» фактором, связанным с процессами глобализации. Интеграция европейского образовательного пространства развивается очень быстро. Если в 1999 году, когда появилась идея Болонского процесса, в нем участвовало 25 стран, то сегодня уже более 40. Этот процесс будет ускоряться.
Одной из причин перехода к Болонскому процессу было отставание европейской системы образования от американской. Для получения образования многие студенты из Европы стали уезжать в США и даже в некоторые другие страны (например, в Австралию). Поэтому важной задачей является сделать европейскую систему образования более привлекательной для студентов.
По мнению докладчика, Болонский процесс является в высшей степени гибким и демократичным. Он не означает жесткого подчинения всех участников его принципам, а позволяет входить в него гибко, постепенно, использовать отдельные элементы и принципы. В большей мере Болонский процесс - это не присоединение к какому-то образцу, а, скорее, «адаптация» различных образовательных систем друг к другу. При этом «мобильность» студентов в рамках этого процесса может быть дополнена и «мобильностью» преподавателей. Одним из примеров успешного сотрудничества в области образования докладчик считает так называемый «мегапроект» по политическим наукам, проведенный в ряде российских вузов.

Любовь Фадеева (Пермский гос. университ) остановилась в своем выступлении на трудностях, с которыми может столкнуться восприятие Болонского процесса в российских региональных вузах. Она подчеркнула, что помимо проблем материального характера, связанных со слабым техническим обеспечением учебного процесса и тяжелым материальным положением многих студентов и преподавателей, важную роль могут играть и психологические проблемы. В частности, она отметила трудности восприятия новых принципов руководителями некоторых вузов и определенной частью преподавателей.

Геннадий Гладков (МГИМО) познакомил собравшихся с опытом введения отдельных принципов Болонского процесса в МГИМО. В частности, он остановился на опыте введения двухуровневой системы (бакалавр-магистр) и опыте введения европейских кредитов в оценках. Докладчик подчеркнул, что Болонский процесс не предполагает команд и жесткого навязывания. Напротив, он предполагает высокую автономность при его применении. Число обязательных параметров в этом процессе – минимально. Докладчик также обратил внимание на то, что Болонский процесс привлекателен для молодых преподавателей и кандидатов наук, так как означает приравнивание степени кандидата наук к европейской степени доктора. Что же касается наших докторов наук, то может быть найдена особая формула для учета их степени в Болонском процессе (например, «национальный доктор»). Что касается упоминавшихся Мироновым каких-то выступлений европейских студентов против Болонского процесса, то докладчик сослался на официальную позицию наиболее массовой и влиятельной Европейской студенческой ассоциации, которая активно поддерживает принципы Болонского процесса.

В заключительных репликах Владимир Миронов и Марина Лебедева отреагировали на высказывания других выступающих.

Секция 1: «Современные стандарты преподавания политологии и исследовательский потенциал вузов России» (руководители – В.И.Коваленко, А.И.Соловьев) .

В работе секции приняли участие около 70 человек. С докладами и сообщениями выступило 15 преподавателей российских вузов: 5 москвичей, 10 – из региональных центров.
Значительная часть времени была отведена обмену опытом работы, знакомству с индивидуальными проектами и методиками, проблемами, которые приходится решать в ходе организации и обеспечения учебного процесса (В.А.Ачкасов – С.-Петербургский гос. университет, В.Е. Хвощов - Южно-Уральский гос. университет, В.С.Авдонин – Рязанский гос. педагогический университет и др.). Особо выделялись вопросы, связанные с адаптацией университетского сообщества к требованиям Болонского соглашения (Н.Ю. Беляева – ГУВШЭ, Е.В. Морозова – Кубанский гос. университет, В.А. Ковалев – Сыктывкарский гос. университет, Д.Е. Москвин – Уральский гос. университет и др.). Большой интерес вызвал доклад Л.В. Сморгунова (СпбГУ) о системе оценки качества политологического образования. В.М. Долгов (Саратовский гос. университет) связал реформу образования с необходимостью усиления в политологической подготовке той составляющей, которая нацеливает не столько на накопление суммы знаний, сколько на овладение практическими методами анализа. Об особом значении методологических аспектов политической науки в своих выступлениях говорили Г.К. Ашин – МГИМО (У) МИД РФ, Р.Ф.Матвеев –РГГУ. Д.А. Смирнов (Ивановский гос. университет) выделил перспективность создания в России системы политического образования. А.В. Баранов (Кубанский гос. университет). В.И.Коваленко (МГУ), А.И.Соловьев (МГУ) в своих выступлениях остановились на определении ключевых направлений совершенствования Государственного стандарта по политологии.
В числе принципиальных моментов обсуждения проблем преподавания политической науки выделялась необходимость выстраивания единой и четкой системы преподавания социально-экономических дисциплин, в частности, повышения внимания университетского сообщества к положению дел в средней школе, явно неблагополучному в последние годы. Острой проблемой для политологических выпускающих структур продолжает оставаться проблема нахождения оптимума между теоретическими и прикладными аспектами политической науки. Участники конференции высказали особую озабоченность относительно состояния и развития политологии как общеобразовательной дисциплины, что требует усиления координации УМО по классическому университетскому образованию и Научно-методического совета по политологии. Отмечалось также, появление большого количества учебников и учебных пособий по политологии (хороших и «разных»), что обусловливает необходимость тщательного выстраивание системы профессиональной независимой экспертизы. Новый Госстандарт по политологии, по единодушному мнению участников секции, должен отвечать следующим требованиям: обеспечение фундаментальности подготовки, гибкость стандарта, позволяющая вузам более полно реализовать возможности теоретической и инструментальной составляющих в политологическом образовании, воплотить свои профильные требования. Работа над новым Госстандартом, учитывающая характеристики Болонского процесса, должна стать приоритетной задачей университетского политологического сообщества на ближайшую перспективу.

Секция 2.: Реформирование современной политической системы в России

Подсекция2.1. «Субъектное поле российской политики» Руководитель - О.В. Гаман-Голутвина)

Подсекция во многом напоминала «клубный» семинар российских элитологов. Значительная часть участников встречалась друг с другом уже не раз. Во-первых, на всероссийских конгрессах политологов. Во-вторых, на проходивших в Санкт-Петербурге трех всероссийских семинарах «Социологические проблемы институтов власти в условиях российской трансформации». В-третьих, на различных конференциях по проблемам элит и других мероприятиях. Можно утверждать, что собщество элитологов уже представляет собой субинститут Российской ассоциации политической науки.
Столь интенсивное общение способствует взаимопониманию и откровенности в дискуссиях. Поэтому не удивительно, что на конференции прошло интересное обсуждение вопроса субъектности современной российской политики. Также в некоторых докладах прозвучала и «украинская тема», что в свете последних событий в сопредельном государстве было вполне уместно.
С.П.Перегудов (ИМЭМО РАН, Москва) остановился в своем выступлении на новых тенденциях взаимоотношений бизнеса и власти. Они наметились и проявились в связи с делом ЮКОСа. Существовавшая система согласования сломана, формируются новые отношения административного типа. Бизнес будет лишен политической самостоятельности. Одновременно очевиден глубокий кризис экономического либерализма, особенно, в определении экономической цели. Нынешнюю политику можно назвать «усеченным либерализмом», характеризующимся либеральными проявлениями в конкретных областях, но не в экономике в целом. Эти изменения связаны с новой диспозицией в российской элите. Главное деление в ней основывается на различиях в политико-экономических ориентациях. Выделяются либералы, составляющие ядро в правительстве. Но они не консолидированы и не ориентированы на взаимодействие с либеральной бизнес-элитой. Второй группой являются «державники», распадающиеся на две подгруппы: консолидированных и оказывающих сильное влияние на политику «приватизаторов» и отстраненных от принятия решений «неодирижистов», выступающих за умеренное влияние государства на экономику. Следствиями «усеченного либерализма» в перспективе будет застой и социальный взрыв. Власть идет к системному кризису.
О системном кризисе говорил в своем выступлении и А.А. Зудин (Центр политических технологий, Москва). Он сделал упор на изменениях, последовавших за выборами 2003-2004 гг. В результате их появился доминантный политический игрок (В.В.Путин). Российские элиты во всех сферах, секторах и уровнях находятся в кризисе. Все старые акторы в результате сдвоенного электорального процесса оказались ослабленными. Данный процесс приводит к замене публичных акторов агентами административной системы. Актор остается один. Регулирование социальных конфликтов, взаимоотношений бизнеса переходит к силовым ведомствам. Существенно изменяется и партийная система. Ее структурирование идет не по политико-идеологическим основаниям, а по близости к власти. Долго такая система существовать не может.
А.Г. Чернышев (Государственная Дума, Саратов, Москва) в своем докладе «Реформа политической системы в современной России: испытание централизмом» поставил радикальный вопрос: политическая ли у нас система и система ли она? Так же как А.А.Зудин, он подверг сомнению наличие в России идеологического деления в Госдуме. Скорее можно говорить, что есть простые депутаты, исполняющие роль статистов, и Верхушка Думы, сращенная с правительством и Администрацией Президента. Для последних характерны простые односложные решения. Происходит смешение представительной и исполнительной власти, отсутствует система балансов. У власти нет понятных целей, ориентиров.
В.Я. Гельман (Европейский университет в Санкт-Петербурге) в своем выступлении затронул проблему политической оппозиция в современной России. Основной тезис анализа сформулирован достаточно лаконично: «оппозиция действует в контексте конфигурации элит». Соответственно, эволюция политической оппозиции определяется динамикой элитной структуры и существующими политическими институтами, представляющих в своей совокупности структуру политических возможностей. Проследив развитие российской оппозиции, докладчик отметил, что в настоящее время возможности открываются не для лояльной оппозиции, а для нелояльной, ориентированной на силовые действия.
А.В. Дука (Социологический институт РАН, Санкт-Петербург) в своем докладе «Коррупция в механизме институционализации российской элиты» коснулся проблемы становления властных групп как функциональных и как определенного социального слоя. Последнее сопряжено с происходящей одновременно институционализацией образа жизни новой элиты, что связано с ее идентификацией и демаркацией. В обоих процессах коррупция становится институционально необходимой. Без нее невозможно в кратчайшие сроки достичь определенного образа жизни и уровня потребления. Она необходима при создании механизмов внутренней сплоченности и определенного уровня доверия, на основе которого снижается неопределенность взаимодействия при ослаблении норм, поддержки внутренней дисциплины элиты, компенсации неэффективной работы госаппарата и преодоления административных барьеров и т.п.
Проблемы реформ норм затронул в своем выступлении В.П. Мохов (Пермский государственный технический университет). Он отметил, что в последнее время происходит как ревизия духа Конституции, так и ревизия самой Конституции. Подвергается пересмотру такие фундаментальные принципы, как социальное государство, его светский характер, демократия и др. Разрушается система сдержек и противовесов. По мнению выступающего, отказ от социальных гарантий связан с нехваткой ресурсов у элит, поэтому они проводит ревизию норм.
Международный аспект деятельности российской элиты, связанный с проявлением ее сущностных характеристик, был затронут в докладах по «украинскому вопросу». Первоначально был заслушано выступление В.В. Токовенко (Академия государственного управления при Президенте Украины) о выборах на Украине. В нем было подчеркнуто, что проявившиеся в последнее время кризисные тенденции носят системный характер и могут привести к радикальной трансформации политической системы страны, что приведет к изменению политической карты Европы. Внутри украинской элиты идет достаточно жесткая борьба, отягощенная неэффективностью государственных структур.
О.В. Гаман-Голутвина (РАГС при Президенте РФ, Москва) в своем докладе «Украинские выборы как лакмусовая бумажка для качественной субъектности российской элиты» продемонстрировала неэффективность деятельности элиты России в реализации стратегически важных проектов. Выборы на Украине показали, что российские властные группы не имеют консолидированной позиции и при этом не стремятся действовать, исходя из неких общих целей, выступая иногда как конкуренты. Последствия событий на Украине, в частности, проявившаяся в борьбе за власть, эрозия права коснутся и России. Победа на Украине будет за наиболее «отвязными» и агрессивными. Российская политика, возможно, также будет эволюционировать в этом направлении, тем более, что также как и на Украине, в России институциональные механизмы снижения социальной напряженности заблокированы.
Проблемы субъектности российской внешней политики коснулся А.Н. Окара (РАГС при Президенте РФ, Москва). Он определил российскую внешнеполитическую идентичность как квазисубъектную. Концепция квазисубъектности была оформлена в концепции «либеральной империи», выражающей внутреннее желание В.В.Путина и его окружения присутствовать в околороссийском пространстве. Во внешней политике реализуется модель не лидера, а модель гегемона, при отсутствии представления о возможных результатах. Примеры – выборы в Абхазии и на Украине.
Важную проблему, связанную с существованием элит в определенном социальном и международном контексте и условиями ее формирования, затронула М.М. Мчедлова (Российский университет дружбы народов, Москва). Ее доклад «Цивилизационные особенности субъектного поля российской политики» был посвящен вхождению России в Болонский процесс. Было проведено сравнение существовавшего с XIX века «наполеоновского университета» и «болонского университета». Если первый служил особым каналом подготовки элит и осуществлял фильтрацию социальных слоев, то второй направлен на адаптацию всех социальных слоев к современному высокотехнологичному и демократическому обществу. Вступление России в Болонский процесс будет способствовать социальной фильтрации и большему социальному дистанцированию.
Ряд докладов был посвящен российским региональным элитам и судьбам федерализма. Так, Р.Ф. Туровский (Центр политических технологий, Москва) остановился на бессубъектности российского федерализма, связанного с тем, что он не транзитный, связанный с переходом в качественно иное состояние, а постсоветский, видоизмененный. Компромисс между Ельциным и региональными элитами в начале 1990-х гг. привел к тому, что Центр отделился от страны и вел свою игру. Региональные элиты для страховки частных интересов демонстрировали лояльность Москве. Региональный интерес при этом не реализовывался. Он остается размытым. Только Чечня и Татарстан, каждый по-своему, демонстрируют его наличие.
Анализируя результаты исследования, проведенного совместно с А.Е.Чириковой в Ярославской, Свердловской и Пермской областях, Н.Ю. Лапина (ИНИОН РАН, Москва) в докладе «Трансформация российской региональной элиты: вперед в номенклатурное будущее?» коснулась вопроса эволюции региональной элиты в связи с политическими реформами. Выявлено три типа реакции на реформы. Во-первых, безусловная поддержка. Для элиты, придерживающейся данной позиции, более важен порядок, чем ценности демократии. Во-вторых, последовательное неприятие. Здесь тема демократии – доминирующая. Существует опасение, что реформы приведут к снижению качества региональных элит и усилению коррупции. В-третьих, поддержка реформ при определенных условиях. Эту точку зрения разделяет большинство. Для него важны компенсации, связанные с увеличением ресурсов, усилением полномочий, снижением ответственности, перелагаемой на Центр. Кроме того, администрации легче работать при жесткой вертикали, уменьшении демократии, уменьшении публичности.
А.Е. Чирикова (Институт социологии РАН, Москва) представила доклад «Возможна ли региональная фронда?» Отвечая на этот вопрос, докладчик отмечает, что, по мнению региональных лидеров, фронда невозможна, так как она нерациональна, неэффективна. Такая позиция ведет к снижению публичного противостояния, демонтажу политических каналов. В качестве компенсации происходит активное выстраивание юридических каналов представления интересов. Ни в одном регионе не наблюдается уменьшение власти губернатора. Появляются новые ресурсы. Так, губернаторы становятся доминантными посредниками во взаимоотношениях Центра с регионами. В значительной степени процессы в регионах обусловлены их внутренней эволюцией, а не воздействием Центра. Можно сделать следующие общие выводы: во-первых, региональные элиты в результате реформ не перестали существовать; во-вторых, смерть Центра возможна.
Вопросу формирование региональных субэлит в современной России посвятил свое выступление Д.Г. Сельцер (Тамбовский госуниверситет им. Г.Р.Державина). Были представлены предварительные результаты исследования по семи субъектам Федерации. Приведена периодизация формирования региональной власти в зависимости от ее состава. Отмечена возвратность в приходе к власти номенклатурных деятелей в середине 1990-х гг. На современном этапе отмечается закрепление доминирующих кланов в регионах, подконтрольность выборов и сужение каналов рекрутирования во власть.
Безусловно важной всегда остается проблема теоретико-методологических оснований исследований. В.Г. Ледяев (Московская гуманитарная академия) в докладе «Зарубежный опыт исследования политической власти в городских и территориальных общностях» проанализировал существующую литературу. Была показана зависимость исследовательских результатов от методологии. В последнее время наметилось сближение подходов, приводящее к многомерной концепции власти и расширению исследовательских возможностей. Докладчик дал подробный анализ концепции городских политических режимов, как результату успешного синтеза исследовательских практик.
В конце руководитель подсекции, О.В.Гаман-Голутвина подвела итоги.

Подсекция 2.2. Гендерные проблемы (руководитель – С.Г.Айвазова)

В работе секции приняли участие 16 исследовательниц академической и вузовской науки, преподаватели политологии, лидеры женского движения. Они представляли пять регионов России (Москва, Санкт-Петербург, Воронеж, Краснодар, Кемерово). На теоретическое обсуждение было представлено 6 докладов и 3 выступления.
В представленных докладах условно можно было выделить два фокуса в рассмотрении темы секции. Несмотря на то, что почти все доклады были посвящены актуальным вопросам российской политики (оценке институциональной политической реформы и возможностей для реализации гендерного равенства) и строились на обобщении свежих эмпирических данных, большая часть из них была обращена еще и к решению теоретических проблем (в том числе, формированию гендерной политической культуры; постулатам сравнительных электоральных исследований и партийной динамики).
В докладе «Реформирование российской политической системы: гендерные возможности» Айвазовой С.Г. (Институт сравнительной политологии РАН), была сделана гендерная оценка политической реформы 2004 г. в рамках методологии неоинституционализма. Исходный постулат докладчицы: «ситуация реформ» в принципе создает возможность для модификации (разрушения?) традиционного гендерного порядка, если трансформации ведут к созданию более дифференцированного порядка. Если же политический порядок упрощается, унифицируется, то новых возможностей не появляется. Проведя анализ гендерного дискурса и ценностных ориентаций ведущих политических субъектов, данных о представленности женщин в законодательных органах власти и политических каналов для продвижения женщин в федеральные законодательные органы власти, гендерных инициатив партий (с точки зрения внутрипартийного развития) и их электорального поведения, опыта лоббирования женскими организациями изменений в законодательстве о выборах, институциональной ликвидации государственного механизма по обеспечению гендерного равенства при создании двух новых консультативных общественных органов, автор обосновала лаконичный вывод: «в связи с тем, что происходит предельное упрощение политических институтов и их регламентация, то возможности реализации политики гендерного равенства близки к нулю».
Здравомыслова О.М. (Горбачев-Фонд), в докладе ««Гендерный вызов» в российской публичной политике» постулировала три общеизвестных научных факта: в России существует гендерное неравенство; гендерное равенство не являлось и не становится приоритетной политической задачей в России; во всех странах развитой демократии это не так. Основной тезис доклада: противоречие между отсутствием тематики гендерного равенства в публичной дискуссии и возникающем политическом напряжении с гендерным истоком. Гендерная природа обострения социально-политической напряженности обусловлена: 1) кризисом «контракта работающей матери» и феминизацией бедности; 2) «разрушением женской солидарности» (между 10% успешных женщин, которые «справляются с ситуацией», но не разделяют озабоченности гендерным неравенством, и 90% женщин, т.е. массой беднейших женщин, которые как раз и озабочены повесткой гендерного равенства. Если первая группа имеет возможность для политического влияния, то последняя группа женщин не знает и не имеет каналов выражения своего протеста); 3)последовательным сдерживанием властью любого политического участия и продвижения женщин. Обсуждая проблему возможностей для мобилизации широких слоев женщин России в защиту их интересов со стороны женских организаций, женского движения, автор доклада подчеркнула, что, несмотря на важность просветительской деятельности, политические стратегии современного женского движения должны быть переосмыслены и изменены.
В выступлении Ершовой Е.Н. (Консорциум женских организаций) «Роль женских организаций в формировании нового избирательного законодательства» затрагивались вопросы о нарушении пассивного избирательного права в связи с внесением изменений в избирательное законодательство России в 2004 г. Е.Н.Ершова воспроизвела последовательность действий женских организаций страны по лоббированию принципов «поддерживающих действий» в отношении избирательного законодательства в целом и при подготовке законопроекта «Об обеспечении государственных гарантий равных прав и равных возможностей для их реализации мужчинами и женщинами».
В докладе «Гендерная политическая культура как фактор модернизации общества» Шведова Н.А. (Институт США и Канады), дала сравнительную характеристику семи структурных элементов политической культуры США и России. В России, где политическая культура продолжает воспроизводиться по патриархатному образцу, только два фактора можно рассматривать как обеспечивающие становление гендерно- эмансипированной политической культуры. Подобное политическое воспроизводство свидетельствует о дефектах демократического развития России и ее политических институтов. В докладе обоснована полезность гендерного подхода для политических исследований в целом.
Жидкова Н.Г. (Европейский университет, Санкт-Петербург), представила доклад «Избирательная система и представительство женщин в легислатурах». По ее мнению, количество женщин в представительных органах власти определяется структурой возможностей (конфигурацией) избирательных систем. Следует всегда иметь в виду, что фактор влияния конфигурации избирательной системы на представительство женщин является значимым, но только для стран консолидированной демократии. Фактор конфигурации избирательной системы (будь-то пропорциональная, мажоритарная, или смешанная) оказывается не значимым для развивающихся стран. Были детально описаны пять механизмов, заложенных в пропорциональных избирательных системах, которые могут способствовать продвижению женщин; приведены данные, иллюстрирующие возможности расширения представленности женщин в парламентах конкретных стран при изменении одного или нескольких вышеперечисленных механизмов.
Степанова Н.М. (Институт сравнительной политологии РАН), продолжила этот сопоставительный анализ, но темой ее доклада были «Гендерные квоты на внутрипартийном и законодательном уровне: европейский опыт и проблемы России». Н.М. Степанова подчеркнула мысль о том, что «в Скандинавии, женщины должны были получить сначала власть, а затем затвердить гендерные квоты». Из всего множества известных мер в рамках подхода «позитивная дискриминация» доклад был посвящен только двум из них: принятию гендерных квот на партийном уровне и принятию законодательных актов на государственном уровне. Автор привела данные по всем западным странам за последнюю четверть XX века (скандинавские стран, Великобритания, Франция, Италия, Бельгия), чтобы доказать, что утверждению нормы гендерного равенства на законодательном уровне всегда предшествовала активная деятельности женских групп внутри партий. В докладе были подробно представлены случаи обжалования в суде вопросов конституционности квот – промышленным судом Великобритании, конституционными судами Франции и Италии.
Выступление Бутусовой Н.В. (Воронежский гос. университет), было посвящено вопросам конституционности изменений в подходах к принципам формирования Совета Федерации РФ и назначения глав российских регионов. В развернутом выступлении Малышевой М.Г. (ИСЭПН РАН и Республиканский институт), поднимались вопросы о параллелях между советским типом управления и вновь введенными терминами «управляемая демократия» (его 30-ти летней терминологической истории), другими появившимися в исследовательской практике понятиями.
Каждый из докладов и выступлений сопровождался вопросами, комментариями, перекрестными уточнениями участниц секции: Гнедаш А.А., лаборатория гендерных исследований Краснодарского государственного университета; Будник Л.Н., ИМЭМО; Шутова О.С., к.ф.н., кафедра религиоведения РАГС; Ахметкалиева З.М. и Александрова Л.А., кафедра психологии Кемеровского государственного университета; Саблина Т., Консорциум женских организаций; Коденко В.М. , аспирантка Института сравнительной политологии РАН. Эта дискуссионная активность обеспечила не только смысловую полифоничность в работе секции, но и продемонстрировала эвристический потенциал гендерного подхода в сфере политических исследований.

Подсекция 2.3. Институциональные проблемы (руководитель – А.Ю.Сунгуров)

В работе подсекции приняли участие около пятнадцати человек из Москвы, Санкт-Петербурга, Казани, Пскова, Нижнего Новгорода, Ставрополя и Екатеринбурга. В соответствии с программой с подготовленными сообщениями выступили семь человек, кроме того, трое выступили в дискуссии с краткими сообщениями по теме работы секции. Темой сообщений были различные аспекты развития как отдельных политических институтов современной России, так политической системы в целом, с основным акцентом к региональным политическим системам. Особое внимание было уделено возможным последствием реализации последних предложений Президента РФ по изменению порядка избрания глав администраций регионов.
Работа секции открылась выступлением доцента, докторанта Казанского государственного университета О.И.Зазнаева на тему «Президенциализация или парламентаризация российской системы власти?». Прежде всего автор определил термин «президентализация», как процесс изменения правил функционирования системы правления, при которой появляются и усиливаются элементы, свойственные чисто президентской системе, но при этом не происходит перехода к последней. Этот процесс наблюдается в политической практике и, как правило, не связан с формально-правовыми изменениями. Именно этот процесс по мнению автора был доминирующей тенденцией доя российского полупрезидентского режима, при этом парламентские черты, установленные российской Конституцией, оказались «спящими». Как отметил О.А.Зазнаев, подобная тенденция характерна и для современных западных парламентских демократий. Далее автор выделил целый спектр возможных сценариев решений российской власти «проблемы 2008 года», подчеркнув, что даже в случае перехода к формально парламентской системе в ней все равно будет наблюдаться тенденция фактической президентализации.
Профессор, зав. кафедрой гуманитарных наук Псковского государственного политехнического института А.И.Лобачев в своем выступлении подчеркнул резкое отчуждение от населения как исполнительной, так и представительной ветвей власти в современной России и в качестве выхода из этой ситуации предложил возродить элементы прямой демократии, существовавшие во времена средневековой Псковской Республики. Конкретных способов переноса этого опыта в современную Россию предложено при этом не было.
Выступление доцента кафедры экономического права Российской экономической академии им. Г.В. Плеханова О.М. Решетникова был посвящено правовому положению одного из важных институтов современной политической системы - политическим партиям. Выполненный автором анализ выявил существование многочисленных двусмысленностей гражданско-правового статуса партий. О.М.Решетников справедливо считает, что существование подобных коллизий открывает возможность манипулирования поведением этих институтов со стороны государства с целью оказания давления в ситуации несовпадения позиций партий с позицией государства по конкретным вопросам.
Президент СПб гуманитарно-политологического центра СТРАТЕГИЯ А.Ю.Сунгуров остановился на развитии в России и в странах СНГ такого нового государственного института, как институт Уполномоченного по правам человека (омбудсмана). Он предложил рассматривать процесс инициирования и создания этого института в качестве примера диффузии инноваций, а также привел различные модели появления этого института, включая инициативу отечественных правозащитников (Россия), инициативу юридического и политологического сообщества – Польша и страны Восточной Европы, а также ведущую роль международных организаций – Программа развития ООН, ОБСЕ, Совета Европы, характерную для государств Южного Кавказа и Центральной Азии. На примерах развития обсуждаемого института в субъектах Российской Федерации была выделена важность участия в этом процессе структур-посредников, Центров публичной политики, причем примером подобной деятельности является работа СПб гуманитарно-политологического центра СТРАТЕГИЯ.
Теме поиска возможных факторов, влияющих на изменение политической системы России было раскрыта в сообщении второго представителя кафедры политологии Казанского университета – А.Г.Большакова. В качестве такого фактора им были выбраны вооруженные конфликты в постсоветской России, в частности, противостояние в октябре 1993 г. в Москве, чеченский кризис, террористические атаки осенью 2004 г. По мнению автора, именно неурегулирование политических и этнополитических вооруженных конфликтов мирными средствами постоянно порождает сдвиги политической системы в сторону авторитаризма.
Наконец, два выступления участников секции были посвящены возможным последствиям реализации планов изменений порядка назначения глав администраций субъектов РФ для федерализма (сообщение аспиранта Нижегородского государственного университета им. Н.И. Лобачевского А.А.Новоселова) и для самой возможности существования различных региональных политических режимов (выступление еще одного представителя казанских политологов, доцента КГУ Н.П.Игнатьева). И хотя реальная угроза унификации политических режимов и выхолащивания федеративных принципов в современной России по мнению авторов сообщений действительно существует, все же альтернативы федеративному устройству в долговременной перспективы у России нет.
В заключительной дискуссии в рамках подсекции также прияли участие д.ф.н., профессор кафедры социальной философии и этнологии Ставропольского госуниверситета О.С.Новикова, рассказавшая об резких сдвигах национального состава бизнес-элиты Ставропольского края в последние годы, заведующий отделом социологии фонда ИНДЕМ В.Л.Римский, подчеркнувший роль коррупционной составляющей в наблюдаемых изменениях российской политической системы, а также доцент кафедры публичного права Гуманитарного университета (Екатеринбург) С.А.Денисов, сделавший акцент на имитационном характере большинства современных демократических институтов в современной России.

Подсекция 2.4. Эффекты реформирования (руководитель – Е.Ю.Мелешкина)

Участники секции обсуждали реформы Правительства России, как уже проведенные, так и те, которым предстоит увидеть свет в ближайшее время. Говорили о положительных и отрицательных последствиях реформ различного уровня, предлагали способы разрешения проблем, связанных с претворением реформ в жизнь.
В ходе докладов и дискуссий было высказано множество оригинальных идей. И.Б. Гоптарева (Оренбург) в своем выступлении говорила о том, что многих шероховатостей административных реформ в России можно было бы избежать, если бы реформаторы уделяли должное внимание такой особенности нашего государства, как федеральное устройство. Она говорила о том, что федерации во всем мире имеют два пути возникновения: конституционный («сверху») и договорной («снизу») и нормальной функционирование федеративного государства возможно, если оба этих пути влияния на государство присутствуют и находятся в балансе. Иначе, как это происходит в России, где путь насаждения решений «сверху» доминирует, реформы наталкиваются на сопротивление субъектов (т.е. сопротивление «снизу»), и государственная машина оказывается не в состоянии действовать.
Проблемам российского федерализма посвятил свое выступление также В.Д. Нечаев (Курск), представив участникам секции свою идею о том, почему в современных российских условиях федеративное устройство не так эффективно, как в развитых демократических государствах. По его мнению, деление унитарного государства на меньшие по площади и населению субъекты эффективно только в обществах, где уровень развития гражданственности высок, так как разделение на субъекты предполагает ослабление контроля из центра и передачу функции контроля над действиями властей в субъекте обществу. Если общество не готово осуществлять этот контроль, как это можно наблюдать в современной России, то власти субъектов фактически оказываются неподконтрольными никому и действуют не в интересах своего субъекта, а в своих собственных интересах.
«Во всем мире,-- говорил В.Д. Нечаев,-- наблюдается тенденция к децентрализации, так как это эффективнее. Сокращается масштаб объекта управления и власть концентрируется на решении именно местных проблем, повышается уровень подконтрольности власти обществу, так как бюджет находится «ближе» к населению и лучше прослеживаются финансовые потоки, повышается инициативность властей, которые только своими конкретными действиями могут обеспечить свое переизбрание, а также экономятся издержки, так как средства в основном свои, субъекта, следовательно приходится стараться извлечь максимальную выгоду (если же средства идут из центра, то властям выгоднее завышать издержки, чтобы в следующий раз получить больше). В России же, где децентрализация не подкрепляется механизмами контроля общества над властью, федерализм оказывается еще более неэффективен, чем жесткий контроль центра, так как оборачивается фактически произволом. Отсюда проистекает постоянное желание центральной власти восстановить более жесткий контроль над субъектами, то есть принять меру, в мире признанную неэффективной».
О некоторых особенностях российской действительности говорила также Н.В. Анохина (Москва), посвятившая свое выступление будущему переходу страны к пропорциональной избирательной системе. Н.В. Анохиной удалось убедительно доказать, что введение пропорциональной системы в современных российских условиях отвечает интересам крупных партий, а отнюдь не повышает уровень представительства интересов, так как небольшие партии получали места в думе в последнее время только благодаря мажоритарной части избирательной системы (то есть – одномандатникам), теперь же, когда эту часть избирательной системы отменят, преимущество получат крупные партии, так как люди побоятся «потерять» свои голоса, отдав их за небольшие партии (особенно, если барьер будет поднят до 10 или даже 14%).
Электоральная тема прозвучала также в выступлении Н.В Дергуновой (Ульяновск), которая рассказала о протестном электорате в г. Ульяновске, отрицательно относящемся к любому давлению со стороны властей, демонстрируя это массовым нежеланием избрать своих представителей в законодательное собрание.
Все желающие смогли выступить с краткими докладами и, благодаря тому, что тема секции представляла непосредственный интерес для всех участников, разгорались живые дискуссии, в которых активно принимали участие Воржецов А.Г. и М.В. Ильин, чьи комментарии к выступлениям участников представляли отдельный научный интерес. Как раз одним из таких комментариев и было завершено заседание.

Секция 3. Проблемы мировой политики (руководитель – В.Е.Петровский)

Основное внимание участники заседания уделили вопросам международной безопасности в контексте интересов национальной безопасности России. Последние, по мнению докладчиков, нуждаются в прояснении в ходе общенациональной дискуссии. Выступавшие высказывались в пользу установления формализованных процедур обсуждения и обновления Концепции национальной безопасности и Концепции внешней политики РФ, что могло бы улучшить качество этих и им подобных доктринальных документов.
Угроза международного терроризма продолжает оставаться в центре общественного внимания, и прежние бюрократические подходы к обеспечению безопасности, с присущими им «рапортоемкостью», уже не срабатывают. В этой связи выступавшие призывали к переосмыслению стратегической культуры и новому стратегическому мышлению.
Процесс принятия решений в области внешней политики и безопасности не следует отождествлять с бюрократической централизацией, он должен быть перестроен с учетом требований гражданского контроля над силовыми ведомствами, присущими демократическому обществу.
Международные структуры противодействия террористической угрозе становятся все более важным фактором мировой политики, в связи с чем докладчики подробно обсудили становление международных анти-террористических режимов. Было высказано мнение о том, что международные режимы, представляющие собой согласованные и менее формализованные действия акторов мировой политиков в той или иной сфере, отнюдь не следует отождествлять с формальными институтами и соглашениями. В данном контексте более уместно говорить о международных режимах противодействия терроризму, нежели о международной антитеррористической коалиции.
Нуждается в осмыслении и роль новых, негосударственных акторов, таких как институты гражданского общества и органы местной власти и самоуправления, в становлении международных режимов противодействия терроризму.
Участники дискуссии рассматривали проблемы борьбы с терроризмом и в контексте межцивилизационного взаимодействия, проводя сопоставительный анализ европейских принципов мироустройства и т.н. политического Ислама. Еще один аспект данной темы связан с проблемами безопасности личности, которые не должны отходить на задний план на фоне традиционного восприятия безопасности как защищенности государства от внешних и внутренних угроз.
Безопасность личности и безопасность государства – не антиподы, а взаимодополняющие понятия, констатировали участники дискуссии, переходя к обсуждению проблем политики России в СНГ и интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Они говорили о противоречивости и единстве интеграции в СНГ, необходимости соблюдения принципов сбалансированности на этом направлении российской внешней политики. Это особо подчеркивали докладчики по проблемам российско-украинских и российско-грузинских отношений.
Человеческое измерение интеграции в СНГ становится все более актуальным. Участники дискуссии обсудили необходимость упорядочения трудовой миграции, а также проблему защиты прав и интересов русскоязычного населения в странах СНГ на примере формирования этнических стереотипов в отношении русскоязычных жителей Казахстана.
Не было обойдено вниманием и военно-политическое измерение интеграции на постсоветском пространстве, которое обрело новую динамику в связи с активизацией деятельности Организации коллективной безопасности и Шанхайской организации сотрудничества. Они выступают потенциальными партнерами ЕС и НАТО в деле обеспечения евразийской безопасности, проведения совместных операций по поддержанию мира и урегулирования конфликтов. Опыт создания структур коллективного быстрого развертывания в ЕС и НАТО также может быть востребован странами-участницами ОКБ и ШОС.
Участники заседания обсудили также такие актуальные вопросы мировой политики, как проблемы стратегического партнерства России и ЕС, российско-американского диалога по обеспечению безопасности и сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе, освещения международных конфликтов в средствах массовой информации, выполнения Россией международных обязательств в сфере социальной политики, и многие другие.


В.С.Авдонин, В.И.Коваленко, А.И.Соловьев, А.В.Дука, Е.В.Кочкина, А.Ю.Сунгуров, А..Глинчикова, В.Е.Петровский