Отчет о 56-м заседании Межрегионального семинара по публичной политике
В помещении НИУ ВШЭ – Санкт-Петербург (ул. Промышленная, 14а) 3 декабря 2013 г. состоялось пятьдесят шестое заседание Межрегионального семинара по публичной политики. Семинар организован Кафедрой прикладной политологии Национального исследовательского университета Высшая школа экономики – Санкт-Петербург совместно с Санкт-Петербургским гуманитарно-политологическим центром СТРАТЕГИЯ. Целью Межрегионального семинара является обсуждение как самого феномена публичной политики в российских и зарубежных условиях, так и результатов исследований развития тех или иных направлений публичной политики. Семинар является также частью деятельности Исследовательского комитета по гражданскому обществу и публичной политике Российской ассоциации политической науки.
В пятьдесят третьем заседании Семинара приняли участие: профессор кафедры прикладной политологии СПб филиала НИУ-ВШЭ А.Ю.Сунгуров, преподаватели и студенты этого же университета Балаян А.А., Молоковский Д.С., Кузнецова А.В., Бестужев Е.Л. и Беляев А.Ю, а также Белинская М.А. и Колосков Е.А.
В повестке дня заседания семинара было Сообщение аспиранта кафедры европейских исследований факультета международных отношений Санкт-Петербургского государственного университета А.А. Борейко на тему «Феномен «цветных революций» на
постсоветском пространстве: вызов «классическим» теориям революции». В своей работе Борейко А.А. последовательно обозначает значимость таких феноменов, как цветные революции, обозначая их как «бескровные процессы перехода власти от руководства страны к оппозиции в результате массовых акций народного неповиновения». В рамках этой исследовательской работы докладчик условно обозначил 3 фактора цветных революций: электоральный цикл, внутренний фактор и внешний фактор, которые позволяют понять природу этих быстрых изменений и причины, по которым цветные революции относят либо к, собственно, категории революций, либо к переворотам.
Согласно позиции докладчика, сторонники «революционности» рассматриваемых событий, приводят следующие черты, сближающие цветные революции с «классическими»:
1) Наличие, в том или ином виде, революционной ситуации;
2) Участие в процессе революции широких слоев населения;
3) Распространение новых культурных ориентаций;
4) Насилие или «угроза насилием».
Их апологеты же, наоборот, приводят в свою защиту те обстоятельства, что в результате цветных революций не происходит серьезных социально-политических трансформаций – только смена элит.
Просуммировав основные подходы к определению революции и обозначив, присущие только ей, особенности, в своей работе А.А. Борейко опирался на понятие «классической» революции и, добившейся успехов в интерпретации «классических» революций, теорию относительной депривации Т. Гарра и модель политической мобилизации Ч. Тилли. Основой же цветных революций являются социальные движения, для которых очень важна организация, чтобы, в случае разрушения «институциональной ловушки», они могли быстро включится в процесс политических изменений.
В процессе выступления докладчик озвучил основные выводы своего исследования. Так, например, обнаружилось, что вероятность «цветных революций» увеличивается в неопатримониальных режимах, в которых присутствует конфликт в сложившейся системе отношений патрон-клиент. При применении институционального подхода можно обнаружить, что цветная революция может быть результатом раскола в среде политических элит в рамках электоральных циклах. Также, на примере Украины, было обозначено влияние новых СМИ на эти процессы, т.к. именно Изменение ценностных установок, а не социально-экономическое положение ряда групп украинского общества, предопределило синдром относительной депривации и фрустрации ряда групп украинского общества.
Выступление достаточно плавно переросло в дискуссию. Александр Юрьевич Сунгуров, комментируя аргумент отсутствия серьезных социально-экономических изменений, обозначил, что все не столь очевидно в данном вопросе. А.В. Кузнецова поинтересовалась по поводу степени влияния новых СМИ на ситуацию в Украине – совсем не факт, что в случае с большей выборкой, мы сможем наблюдать те же результаты. Также Александр Александрович Балаян, будучи дискутантом, отметил, что, например, в Грузии социально-экономические изменения были достигнуты, а также тот факт, что, по сути, никакого вызова классической теории революции нет. По сути, отталкиваться надо от отличия революций 3го поколения от революций нынешнего, 4го, одной из особенностей которых стало противостояние между иерархическими структурами (государством) и сетевыми. Что является следствием информационной революции. Марианна Белинская, в свою очередь, поинтересовалась, в чем была суть эмпирического сравнения цветной и «классической» революции (было ли сравнение хода двух разных революций)
Комментируя, докладчик обозначил, что теории революций 4го поколения еще не разработано, а для классических революций свойственны изменения политических институтов. Что касается сетевых структур, то у всех них был яркий харизматичный лидер. Кейс Украины был рассмотрен же, в данном случае, как наиболее яркий пример на постсоветском пространстве, а революция в Грузии пока не прошла двойную проверку выборами.
